К такому выводу пришла Судебная коллегия Верховного Суда РФ в Определение от 14 февраля 2019 г. N 305-ЭС18-18538.
Заказчик и исполнитель 15.04.2017 заключили договор, по условиям которого исполнитель обязался оказать услуги по представлению интересов заказчика в суде, в течение срока действия договора, а заказчик оплатить эти услуги в размере 3 750 000 рублей. Во исполнение условий договора организация исполнитель подготовила заявление о пропуске срока исковой давности и участвовала в двух судебных заседаниях по исковым требованиям, заявленным к заказчику.
30.08.2017 в отношении юридического лица заказчика было возбуждено дело о банкротстве.
30.09.2017 заказчик и исполнитель подписали акт, в котором подтвердили надлежащее выполнение последним услуг по договору. Заказчик обязался выплатить исполнителю 3 750 000 рублей в течение пяти рабочих дней с момента подписания данного акта. Неисполнение заказчиком указанного обязательства явилось поводом для обращения исполнителя в арбитражный суд с иском.
27.10.2017 в отношении общества должника было введено наблюдение, в третью очередь реестра требований кредиторов должника включены требования других кредиторов должника.
23.11.2017 арбитражный суд удовлетворил иск исполнителя. Суд учел позицию ответчика, признавшего иск, и исходил из подтвержденности факта оказания предусмотренных договором услуг заказчику и отсутствия доказательств их оплаты по согласованной сторонами цене. Суд руководствовался пунктом 1 статьи 781 Гражданского кодекса Российской Федерации. В рамках дела о банкротстве общества заказчика, исполнитель направил в арбитражный суд заявление о включении в реестр требований 11 104 691,77 руб., часть из которых подтверждена решением от 23.11.2017, а оставшаяся часть - судебными решениями по двум аналогичным делам.
Один из других кредиторов должника на основании пункта 24 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» обжаловал решение от 23.11.2017, сославшись помимо прочего на обстоятельства, свидетельствовавшие, по мнению заявителя, о злоупотреблениях обществами при заключении и исполнении указанного выше договора от 15.04.2017, квалифицируемых по статьям 10 и 168 ГК РФ. По тем же основаниям судебное решение обжаловал временный управляющий должника.
Постановлением апелляционного суда решение от 23.11.2017 было изменено: взысканная с заказчика должника в пользу исполнителя сумма уменьшена до 179 000 руб. Апелляционный суд установил размер задолженности исходя из объема фактически оказанных услуг и их реальной цены, определенной по среднерыночной стоимости аналогичных услуг. Обстоятельств, свидетельствовавших об оказании услуг на большую сумму, апелляционным судом не установлено. Кроме того, в отношении суммы, превышающей взысканную, апелляционный суд пришел к выводу, что совокупность обстоятельств заключения и совершения сделки свидетельствовала о злоупотреблении правом, так как, создав искусственную задолженность для контроля над банкротством должника и причинив вред имущественным интересам прочих кредиторов, стороны реализовывали противоправную цель.
Постановление апелляционного суда было отменено судом округа. В своем постановлении окружной суд указал, что у апелляционного суда отсутствовали основания для снижения размера согласованной сторонами цены договора в рамках рассматриваемого дела, поскольку договор от 15.04.2017 не признавался недействительным, цена согласована свободной волей сторон договора, услуги приняты заказчиком в полном объеме. Суд также отметил, что доводы заявителей о неравноценности встречного исполнения являются основанием для оспаривания сделки по специальным основаниям, предусмотренным Федеральным законом от 26.10.2002 N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)».
В кассационных жалобах, поданных в Верховный Суд Российской Федерации, а также в судебном заседании, заявители, ссылаясь на нарушение норм права, просили отменить решение суда первой инстанции и постановление суда округа и оставить в силе постановление апелляционного суда. Доводы кассационных жалоб сводились к тому, что совокупность обстоятельств, при которых заключалась и исполнялась сделка по возмездному оказанию юридических услуг, однозначно позволяла прийти к выводу о том, что заказчик и исполнитель осуществляли свои гражданские права недобросовестно и исключительно с намерением причинить вред кредиторам последнего. Характер и степень злоупотребления позволяли квалифицировать правонарушение по статье 10 ГК РФ.
По результатам рассмотрения кассационных жалоб судебная коллегия пришла к следующим выводам:
В силу пункта 2 статьи 1, пунктов 1 и 4 статьи 421, пункта 1 статьи 424 ГК РФ по общему правилу стороны свободны в определении условий договора, в том числе о его цене. Договор возмездного оказания юридических услуг исключением из этого правила не является, а примерная стоимость юридических услуг, установленная отдельными юридическими фирмами и адвокатскими образованиями, не подпадает под понятие регулируемых цен (тарифов, расценок, ставок и т.п.) в смысле пункта 1 статьи 424 ГК РФ.
В обычных условиях хозяйственного оборота при возникновении спора по поводу оплаты юридических услуг заказчик, принявший эти услуги без претензий по объему и качеству, не вправе впоследствии возражать по поводу завышения их стоимости по отношению к среднерыночным расценкам. Право исполнителя на получение платы защищено положениями статьи 309, пункта 1 статьи 310, пункта 1 статьи 779, пункта 1 статьи 781 ГК РФ, из которых следует, что оказанные юридические услуги должны быть оплачены заказчиком по согласованной с исполнителем цене.
Однако, в условиях несостоятельности заказчика, когда требование исполнителя юридических услуг противопоставляется интересам прочих кредиторов, не участвовавших в согласовании цены, последние, а также арбитражный управляющий на основании пункта 24 постановления N 35 в рамках обжалования судебного акта, на котором основано заявленное в деле о банкротстве требование, вправе оспаривать как сам факт оказания этих услуг, так и их стоимость, ссылаясь помимо прочего на явно завышенную цену услуг по сравнению со среднерыночной.
При этом наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 ГК РФ), в том числе при рассмотрении требования, основанного на такой сделке (пункт 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»).
Ввиду того, что противоправная цель скрывается сторонами сделки, ее наличие устанавливается судом по совокупности косвенных признаков. Сам же факт установления неоправданно высокой цены услуг, что явно не характерно для обычных правоотношений, наряду с прочими обстоятельствами может указывать на злоупотребление правом.
Так, в частности, при рассмотрении данного дела апелляционный суд установил, что договор заключен в преддверии банкротства заказчика, а акт об оказании услуг подписан после возбуждения дела о его несостоятельности.
В материалах дела отсутствуют какие-либо доказательства, указывающие на оказание исполнителем юридических услуг иным организациям, равно как и свидетельств юридического сопровождения им деятельности заказчика в предшествующие периоды. Ни в договоре, ни в акте об оказании юридических услуг не обозначена стоимость каждого из выполняемых исполнителем действий.
В ходе судебного разбирательства исполнитель не представил свои внутренние документы, из которых можно было бы уяснить его обычные расценки на услуги по подготовке к судебному заседанию, составлению отзыва на исковое заявление, стоимость представительства в одном судебном заседании каждой из судебных инстанций, в том числе почасовую, и т.п., что является обычной практикой на рынке правовых услуг.
Стоимость юридических услуг была многократно (в десятки раз) завышена по сравнению со среднерыночной, при этом каких-либо доказательств, обосновывающих столь высокое расхождение со среднерыночными показателями, представлено не было.
Кроме того, в том же арбитражном суде в тот же период рассматривалось еще два подобных спора между теми же сторонами. Во всех спорах общество должник занимал консолидированную с истцом позицию, по существу признавая его требования. Стороны не ставили суд первой инстанции в известность о введении процедуры наблюдения, пытаясь избежать привлечение к участию в деле временного управляющего должника и скрыть свои договоренности от кредиторов.
Общий результат удовлетворенных требований по трем делам позволял исполнителю занять в деле о банкротстве общества должника позицию доминирующего кредитора.
Совокупность данных обстоятельств позволила апелляционному суду прийти к обоснованному выводу о том, что посредством использования договорной конструкции возмездного оказания юридических услуг, стоимость которых многократно превышала среднерыночную без каких-либо на то оснований, исполнитель и заказчик преследовали единственную цель - искусственно создать задолженность для контроля над банкротством общества заказчика. При таких обстоятельствах спорный договор ничтожен и квалифицируется по статьям 10 и 168 ГК РФ.
Ввиду того что все обстоятельства, необходимые для разрешения данного дела, судами установлены, а апелляционным судом правильно применены нормы права, судебная коллегия оставила в силе постановление суда апелляционной инстанции.
Обзор подготовлен экспертами компании ЮРКОЛЛЕГИЯ