Третий год российская экономика находится в рецессии, и, хотя внешне ничего катастрофического не произошло, проблемы накапливаются внутри. Ситуация с плохими долгами в российском бизнесе в некотором отношении даже хуже, чем во время прошлого кризиса. В кризисные 2009–2010 гг. в России обанкротилось около 24 000 юридических лиц, между тем как за 2014–2015 гг. этот показатель уже превысил планку в 25 000. В нынешнем году сначала количество заявлений о банкротстве уменьшилось, но к концу полугодия опять возросло, так что Центр макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозировании (ЦМАКП) объявил о формировании новой волны банкротств. 

Банкротства становятся популярными 

По данным ЦМАКП, крупнейшими банкротами в нынешнем году стали акционерное общество «Славянка», в недавнем прошлом управлявшее жилищным фондом Министерства обороны, и финансовые компании бизнесмена Хачатура Мурадова «Урса капитал» и «СМ капитал» – регулятор обвинял структуры Мурадова в манипулировании акциями, а кроме того, они были связаны с крупнейшим банком Ленинградской области – Рускобанком, у которого ныне отозвана лицензия. 


Генеральный директор компании «ЮРКОЛЛЕГИЯ» Елена Герасимова сообщила, что в 2016 г. зарегистрировано 44 900 заявлений о банкротстве должников (в период с 1 января по 26 сентября), в 2015 г. за аналогичный период – 28 800, а в 2014 г. – 24 700 заявлений. Таким образом, за три года заявлений о банкротстве должников стало больше на 82%.  

Президент Российской гильдии арбитражных управляющих Станислав Клейменов рассказывает о росте нагрузки. Если ранее гильдия представляла кандидатуры на 1500–2000 процедур в год, то в 2014–2015-м направили в суды по 2800–3000 назначений в год, а за восемь месяцев 2016-го уже представили управляющих для банкротства более 3000 компаний.  

Президент Ассоциации корпоративного коллекторства Дмитрий Жданухин отмечает, что появляются уже банкротства на основе банкротств. Речь идет о банкротствах физических лиц, чьи организации банкротились сразу после кризиса 2008 г. или позже (тот же Тельман Исмаилов или совладелец альянса «Русский текстиль» Зеин Ахабаев). Появились примеры возобновления банкротств организаций, которые ранее заключали мировое соглашение с кредиторами (например, «Дальнефтетранс», входящий в Дальневосточную транспортную группу (ДВТГ). При этом, отмечает эксперт, при банкротстве бенефициаров или привлечении их к субсидиарной ответственности до реального получения денег кредиторы доходят редко, а значит, не улучшают свое собственное финансовое положение и сами нередко вынуждены банкротиться.  

В некотором смысле банкротств становятся больше потому, что эта процедура стала просто популярной среди должников: как говорит Елена Герасимова, после банкротства должник может начать новый бизнес с чистого листа, законно прекратив все былые обязательства. 

«На практике и по статистике процедура направлена в 90% случаев только на одно – ликвидацию долгов, – соглашается управляющий партнер юридической компании «Генезис» Артем Денисов. – Между введением в отношении компании процедуры банкротства и прощением долга кредитору можно смело ставить знак равенства».

Обремененные банки  

Однако популярностью процедуры банкротств среди должников всего объяснить нельзя, ведь растут объемы задолженности и объемы «просрочки» в масштабах всей экономики. 

Если говорить о крупнейших российских компаниях, то они хотя и далеки от разорения, но продолжают увеличивать свои долги. Из 20 крупнейших российских корпораций у 10 – то есть у половины – за последние три года показатели отношения EBITDA к чистому долгу ухудшились. Самая большая обремененность долгом по этому параметру наблюдается у «Россетей», «Аэрофлота», АФК «Система» и «Газпром нефти», причем именно последняя компания — нефтяная «дочка» «Газпрома» – в последние годы увеличивала этот показатель быстрее других крупных российских корпораций, ее чистый долг за три года вырос со 190 до 650 млрд руб. Также очень быстро рос долг у АО «РЖД» — за три года (2012–2015) он увеличился с 330 до 900 млрд руб., и, как сказал недавно президент железнодорожной монополии Олег Белозеров, корпорация продолжит брать взаймы и в этом году. 

Внушает беспокойство и объем плохих долгов, находящихся на балансе российских банков. В прошлом году доля просрочки в портфеле корпоративных кредитов выросла в полтора раза – с 4,2% до 6,3%. В первом полугодии нынешнего года она продолжала расти – до 6,9%, или более 2 трлн руб. в денежном выражении.  

Читайте продолжение в деловом еженедельнике «КОМПАНИЯ»