К такому выводу пришел Арбитражный суд Московского округа в постановлении от 6 июня 2018 г. N Ф05-3014/18 по делу N А40-128886/2017. 

Лизингодатель обратился в Арбитражный суд города Москвы с иском о признании недействительным договора уступки прав требования. Решением Арбитражного суда города Москвы и оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда иск удовлетворен. 

В соответствии с условиями договора финансовой аренды (лизинга) лизингодатель приобрел и передал лизингополучателю во временное владение и пользование транспортное средство. По соглашению сторон договор финансовой аренды (лизинга) расторгнут, транспортное средство возвращено лизингодателю. 

Между ответчиками заключен договор уступки прав требования, в соответствии с которым цедент уступил цессионарию право требования с лизингодателя неосновательного обогащения в виде выкупной стоимости предмета лизинга и пени, вытекающее из договора лизинга. 

Удовлетворяя требования истца о признании сделки недействительной, суды первой и апелляционной инстанций исходили из того, что в нарушение общих условий договора лизинга, цедент осуществил передачу прав требования неосновательного обогащения без получения письменного согласия лизингодателя, что нарушает права и законные интересы истца, а также свидетельствует о ничтожности договора цессии в силу статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации. 

Не согласившись с принятыми судебными актами, цессионарий обратился в Арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой, в которой попросил отменить обжалуемые судебные акты, сославшись на нарушение судами норм материального права и принять новый судебный акт об отказе в удовлетворении иска. 

Арбитражный суд Московского округа пришел к выводу, что судебные акты подлежат отмене и в удовлетворении исковых требований следует отказать в связи со следующим: 

В соответствии со статьей 382 Гражданского кодекса Российской Федерации право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона. Для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором. Если договором был предусмотрен запрет уступки, сделка по уступке может быть признана недействительной по иску должника только в случае, когда доказано, что другая сторона сделки знала или должна была знать об указанном запрете. 

В соответствии с пунктом 3 статьи 388 Гражданского кодекса Российской Федерации соглашение между должником и кредитором об ограничении или о запрете уступки требования по денежному обязательству не лишает силы такую уступку и не может служить основанием для расторжения договора, из которого возникло это требование, но кредитор (цедент) не освобождается от ответственности перед должником за данное нарушение соглашения. 

По смыслу данной правовой нормы, уступка прав (требований) допускается во всяком случае, если денежное обязательство сторон, права на которые уступаются, связано с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности. 

В пункте 17 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки» разъяснено, что уступка требований по денежному обязательству в нарушение условия договора о предоставлении согласия должника или о запрете уступки, по общему правилу, действительна независимо от того, знал или должен был знать цессионарий о достигнутом цедентом и должником соглашении, запрещающем или ограничивающем уступку (пункт 3 статьи 388 ГК РФ). 

Вместе с тем, если цедент и цессионарий, совершая уступку вопреки названному договорному запрету, действовали с намерением причинить вред должнику, такая уступка может быть признана недействительной (статьи 10 и 168 ГК РФ). 

Таким образом, по мнению Арбитражного суда Московского округа, поскольку предметом уступки является требование по денежному обязательству, связанному с предпринимательской деятельностью, ограничение на уступку права требования в договоре не лишает юридической силы сам договор уступки прав требований. 

Обзор подготовлен экспертами компании ЮРКОЛЛЕГИЯ